История открытия кислорода

 Удивительная история открытия кислорода.
Кто же был первым?

Введение.

  Вряд ли современный анестезиолог-реаниматолог сможет сегодня представить себе свою повседневную работу в операционном блоке или в палате интенсивной терапии без возможности использования кислорода, хотя применение этого газа в медицине по сравнению с другими методами лечения началось не так уж и давно.
  Впервые с лечебной целью кислород был применён в знаменитом «Пневматическом медицинском институте» Томаса Беддо (Beddoes, Thomas, 1760-1808). В этих экспериментах принимал активнейшее участие выдающийся шотландский инженер, создатель усовершенствованной паровой машины, Джеймс Уатт (James Watt, 1736-1819), снабжавший лаборатории института необходимым оборудованием. Венцом сотрудничества Д.Уатта и Т.Беддо по лечебному применению различных газов стала их совместная книга «Материалы по медицинскому применению искусственных сортов воздуха», вышедшая двумя изданиями (1794, 1795 гг.), и ставшая первым специальным пособием по оксигенотерапии.

Джеймс Уатт (James Watt, 1736-1819)		Томас Беддо (Beddoes, Thomas, 1760-1808)

  В анестезиологии кислород стал применяться значительно позже. Только в 1868 г. Эндрю (Andrews) начал сочетать вдыхание закиси азота с кислородом. Это значительно улучшило течение наркозов, устранило часто наблюдавшиеся цианоз и асфиксию, и дало возможность проведения длительных анестезий.
  Кислород уже настолько привычно и неотъемлемо вошёл в практику служб медицины критических состояний, что мало кто из её специалистов теперь задумывается: «А кому мы, собственно говоря, обязаны открытием кислорода и выделением этого газа в чистом виде? Кто обнаружил истинную жизненную природу этого газа?»

Предшественники великого открытия кислорода.

  Дискуссия по поводу открытия кислорода считается классической до сих пор. По крайней мере, три человека имеют законное право претендовать на это великое открытие: шведский химик Карл Вильгельм Шееле (C.W.Scheele, 1742-1786); английский священник Джозеф Пристли (Joseph Priestley, 1733-1804); и французский химик Антуан Лавуазье (Lavoisier, Antoine Laurent, 1743-1794). Кроме них, ещё несколько химиков в начале 70-х годов XVIII века осуществляли обогащение воздуха в лабораторных сосудах, хотя сами не знали, и даже не подозревали, об этой стороне своих опытов. Но, как известно, каждое великое открытие всегда имеет для этого свои предпосылки и хорошо подготовленную научную почву.
  Ещё задолго до открытия кислорода многие ученые выдвигали гениальные предположения о неоднородности воздуха, и существовании в нём некоего «жизненного начала». Пожалуй, одним из первых был Роберт Бойль (Robert Boyle, 1627-1691), физик, химик, теолог, который в своих экспериментах с вакуумным насосом для откачки воздуха из камеры показал, что воздух необходим для поддержания пламени свечи. Это было описано в первой научной работе Р.Бойля «New Experiments Physico-Mechanicall, Touching the Spring of the Air and its Effects», опубликованной в 1660 г.

Роберт Бойль (Robert Boyle, 1627-1691).

  Роберт Бойль был идейным и научным руководителем «оксфордской научной группы», в которую также входили Томас Уиллис (Thomas Willis, 1621-1675); Уильям Петти (William Petty, 1623-1687); архитектор Кристофер Рэн (C.Wren, 1632-1723); Джон Локк (John Locke, 1632-1704); Джон Мейоу (John Mayow, 1643-1679); Роберт Гук (Robert Hooke, 1635-1703), Ричард Ловер (R.Lower, 1631-1691), и другие. Эта группа энтузиастов проводила интересные исследования по дыханию и кровообращению, ставшие впоследствии одними из краеугольных камней исторического фундамента современной медицины критических состояний.
  Так, например, Ричард Ловер (R.Lower, 1631-1691) обнаружил, что тёмная венозная кровь, притекающая в наполненные воздухом лёгкие, приобретает ярко красный цвет, на основании чего Ловер пришёл к заключению, что кровь абсорбирует в лёгких «что-то из воздуха». И он показал, что этот процесс изменения цвета крови происходит не в сердце, а именно в лёгких посредством воздуха, или какого-то компонента воздуха, который он иногда называет «азотистым духом» (nitrous spirit), поступающим в кровь в процессе дыхания, и то, что это поступление воздуха в кровь является очень важным для живых организмов.
  Другой активный участник «оксфордской группы», Джон Мейоу (John Mayow, 1643-1679), продолжая опыты Ловера, обратил внимание на то, что при дыхании в кровь поступает не весь воздух, а лишь его определённая составная часть, необходимая для жизни и горения, которая и вызывает изменение крови, циркулирующей в лёгких. Следовательно, Мейоу уже за 100 лет до Антуана Лавуазье (Lavoisier, Antoine Laurent, 1743-1794), обнаружил химическую связь между дыханием и горением.
  На первый взгляд исследовательская деятельность членов «оксфордского научного кружка», о которой мы неоднократно рассказывали на страницах нашего Виртуального календаря анестезиолога, может показаться несколько хаотической, а проведенные ими эксперименты с высоты современного знания выглядят как примитивные и даже наивные. Однако при внимательном анализе результатов исследований, проведенных «оксфордской группой» можно, например, увидеть, что этими энтузиастами науки было создано передовое для того времени учение о дыхании. Обратите внимание, какая интересная выстраивается логическая цепочка в их экспериментах. Главный вдохновитель «оксфордской группы» Роберт Бойль доказывает, что воздух необходим для горения и поддержания жизни; его ассистент Роберт Гук проводит эксперименты по искусственному дыханию на собаках и доказывает, что не движение легких само по себе, а именно воздух - важнейшее условие дыхания; Ричард Ловер освещает проблему взаимодействия воздуха и крови, показав, что кровь становится ярко-красной, когда подвергается воздействию воздуха, и темно-красной, когда искусственное дыхание прерывается. Окончательную точку ставит Джон Мейоу, доказывая, что не сам воздух, а только определенный его компонент необходим для горения и жизни. Правда, Джон Мейоу, предполагал, что этим необходимым компонентом является азотсодержащее вещество. На самом же деле он фактически открыл кислород, который был назван так лишь в результате его повторного открытия Карлом Шееле, Джозефом Пристли и Антуаном Лавуазье.
  В истории открытия кислорода имеется ещё одна яркая и загадочная личность, заслуживающая, пожалуй, отдельного повествования. Это датчанин Корнелиус ван Дреббель (Drebbel, Cornelius,1572-1633), изобретатель первой в мире подводной лодки.

Чем дышали в 1620 г. первые в мире подводники? Секрет получения кислорода Корнелиуса ван Дреббеля.

  До официального открытия кислорода химики, вероятно, уже получали этот газ разными способами, но не знали, что держат в руках новый элемент.
  По-видимому, на самом деле кислород был открыт гораздо раньше официальной даты. Подтверждением этому может быть и история, связанная с созданием первой в мире подводной лодки Корнелиусом ван Дреббелем (Drebbel, Cornelius,1572-1633).
  Примерно в 1620 г. (в литературных источниках нет точной даты) он продемонстрировал в Лондоне английскому королю Иакову I и нескольким тысячам зрителей, собравшихся на берегу Темзы, первую в мире подводную лодку.

  Первое письменное упоминание о лодке Дреббеля относится к 1625 г. Оно принадлежит немецкому ученому Иоганну Фаберу, записавшему со слов зятя Дреббеля, Абрахама Кюффлера, следующее:
  «Люди, которые плавали под водой на этом судне, изобретенном замечательным нидерландским гением Корнелисом Дреббелем [прим. ред. Critical: На самом деле он по национальности датчанин] и сконструированном в Лондоне (Англия), где корабль можно увидеть даже и сейчас, торжественно клялись мне, что в то время, как на поверхности реки бушевал шторм, они, находившиеся глубоко под водой, не испытывали никаких затруднений. На судне могли находиться 24 человека, восемь из которых гребли, а остальные оставались в своих маленьких каютах; отсутствие воздуха на протяжении 24 часов не доставляло им страданий, и они довольствовались тем воздухом, что был заключен в малом сосуде; по истечении этого срока они поднимались на поверхность, сняв верхнюю крышку судна и оставив его открытым на некоторое время, запасались свежим воздухом, после чего, закрыв судно крышкой, могли погрузиться в воду столь глубоко, сколь этого желал капитан - даже на глубину 50 морских саженей [около 91 м]. Но вот что удивит вас еще в большей степени: они вели судно по компасу и знали, где находятся, а судно с большой легкостью перемещали посредством весел. Совершенно невероятным кажется следующее обстоятельство: та часть судна, где сидели гребцы, не имела дна, так что они все время видели воду; и, тем не менее, это не приводило их в ужас, поскольку, находясь на своих местах чуть повыше воды, они никогда не касались ее ногами» (цит. по «Корнелий ван Дреббель. Мечты. Проекты. Реальность». Ю.Полунов).

  Вполне возможно, что этот рассказ со слов зятя Дреббеля несколько изобилует преувеличениями, особенно в том месте, где описывается максимальная глубина погружения лодки. В этом нет ничего удивительного, так как зятья Дреббеля, братья Абрахам и Йохан Кюффлеры, не только активно помогали Дреббелю в конструировании и изготовлении его приборов, но и приложили немало усилий для того, чтобы они стали известны как можно более широкому кругу английских и европейских ученых. Кроме того, они выступали в качестве торговых агентов Дреббеля, демонстрируя и не без успеха сбывая его микроскопы и телескопы. Гений редко сочетается с предприимчивостью, и деловая хватка братьев удачно дополняла талант их тестя.
  Некоторые, более точные, технические подробности, касающиеся первой в мире подводной лодки, сообщает лионский дворянин Балтазар де Монконис, большой любитель всяческих «секретов» и научных новинок, в поисках которых он путешествовал по миру. В 1663 г. де Монконис посетил Англию, где познакомился и подружился с братьями Кюффлерами и многими членами Лондонского королевского общества. Вернувшись во Францию, он опубликовал в 1665 г. «Журнал путешествий», в котором рассказал о многих изобретениях Дреббеля. Касательно подводной лодки де Монконис писал:
  «Он сделал также судно, которое могло опускаться под воду, когда в этом была необходимость, и которое перемещалось под водой с помощью весел. Эти весла прочно крепились к внешней стороне судна посредством кожаных укупорок, так что при этом сохранялась их подвижность. Он, однако, не мог опуститься глубже, чем на двенадцать или пятнадцать футов. Если бы он попытался сделать это, тяжесть воды затруднила бы подъём на поверхность, и он бы затонул».
  Де Монконис, вероятно, имел в виду способ крепления весел с помощью кожаных уплотнений, препятствовавших проникновению воды внутрь лодки. Этот же способ намеревался использовать в 1691 г. последователь Дреббеля, французский инженер Дени Папен (Denis Papin, 1647-1712 ?), писавший в своём собственном проекте подводной лодки:
  «...весла должны крепиться посредством кусков кожи, так, как говорят, это сделано в лодке Дреббеля».
  С большим восторгом отозвался в 1631 г. о лодке Константин Гюйгенс - секретарь посла Нидерландов в Лондоне, выдающийся поэт и государственный деятель, отец великого физика, инженера и математика Христиана Гюйгенса:
  «Достойным всех других, собранных вместе изобретений Дреббеля, было его маленькое судно, в котором он спокойно опускался под воду, держа короля и несколько тысяч лондонцев в величайшем напряжении. Подавляющее большинство этих людей думали, что человек, который столь искусно остается невидимым для них в течение (как говорили) трех часов, уже погиб, как вдруг он неожиданно поднимался на поверхность на значительном расстоянии от того места, где погрузился в воду; с ним находилось несколько участников этого опасного предприятия, свидетельствовавших, что они не испытывали никаких затруднений или страха под водой и что они опускались на глубину, когда того желали, и поднимались, когда им хотелось сделать это; что они плыли туда, куда хотели, поднимаясь к самой поверхности воды и вновь опускаясь так глубоко, как того желали... Они делали в чреве этого кита все то, что обычно делают люди, находящиеся на суше, и делали это безо всяких затруднений. Из всего сказанного легко заключить, в чем будет состоять польза от этого смелого изобретения в дни войны, когда (как я многократно слышал от самого Дреббеля) вражеские корабли, стоящие в безопасности на якоре, могут быть скрытно и неожиданно атакованы под водой и потоплены с помощью тарана - того самого средства, чье ужасающее действие используется в наши дни при захвате городских ворот или мостов» (цит. по «Корнелий ван Дреббель. Мечты. Проекты. Реальность». Ю.Полунов).
  Из всех технических и исторических подробностей, связанных с лодкой Дреббеля, нас, конечно же, в первую очередь интересует отношение этого изобретения к истории открытия кислорода. Наряду с различными техническими задачами, которые Дреббелю пришлось решать при конструировании лодки (герметизация корпуса, портов для вёсел и т.д.), он столкнулся с задачей обеспечения команды и пассажиров необходимым для дыхания воздухом и блестяще справился с этой, казалось бы, неразрешимой для его времени проблемой. Известно, что здоровый человек в спокойном состоянии за сутки прокачивает через свои легкие около 7200 л воздуха, забирая безвозвратно 720 л кислорода. Кроме того, серьезные проблемы с дыханием в закрытых помещениях возникают из-за накопления накопление углекислого газа. В связи с этим лодка по описанию свидетелей все равно время от времени была вынуждена подниматься на поверхность воды для проветривания.
  Однако по свидетельствам многочисленных очевидцев, изобретатель подводной лодки успешно, хотя и частично, решил проблему дыхания с помощью химии.
  Роберт Бойль писал в 1660 г. в упомянутой нами выше книге «New Experiments Physico-Mechanicall, Touching the Spring of the Air and its Effects» («Новые физико-механические эксперименты, касающиеся упругости воздуха»): «... кроме механической конструкции лодки, у изобретателя имелся химический раствор (liquor), который он считал главным секретом подводного плавания. И когда время от времени он убеждался в том, что пригодная для дыхания часть воздуха уже израсходована и затрудняла дыхание находящихся в лодке людей, он мог, раскупорив наполненный этим раствором сосуд, быстро восполнить воздух таким содержанием жизненных частей, которые сделали бы его вновь пригодным для дыхания на достаточно длительное время».
  Способ получения кислорода Дреббелем относился к области военной тайны, и поэтому содержался в строжайшем секрете. Интересно, из чего же мог получать кислород Корнелиус ван Дреббель? Не исключен вариант «бариевого» цикла (получение кислорода по методу Брина):

  «Секретный раствор Дреббеля» мог быть раствором пероксида водорода:

2 H₂O₂ = 2H₂O + O₂

  Кстати говоря, именно по этому пути и пошли в последствии конструкторы подводных лодок. Однако, многочисленные высказывания современников Дреббеля и тех ученых, которые знали о его лодке со слов очевидцев или из слухов, витавших в научных кругах, позволяют с высокой степенью достоверности предположить, что Дреббель использовал для «восстановления» воздуха в подводной лодке кислород, который он научился получать путем нагревания селитры:

  Сам изобретатель не оставил никаких указаний на этот счет, если не считать одного, довольно туманного места в его «Кратком трактате о природе элементов» (Ein kurzer Tractac von der Natur der Elemetum, Leiden, 1608), из которого можно заключить, что Дреббель экспериментально обнаружил выделение какого-то газа при нагревании селитры: «Очень сухой, тонкий или горячий воздух, стремительно проникая в грубые тяжелые облака, расширяет их, делает тонкими и к тому же превращает в иной состав воздуха, в результате чего их объем мгновенно увеличивается в сотни раз; это вызывает ужасающее движение, которое, всё разрушая и ломая, вытесняет и движет воздух до тех пор, пока объем и плотность не выровняются и наступит состояние покоя. Так происходит и в тех случаях, когда некоторое количество селитры разрушается и разлагается на составные части силой огня и таким образом меняется качественный состав воздуха, или когда мокрой рукой или куском материи машут около раскаленного железа или расплавленного свинца, каковые благодаря тепловому расширению или увеличению трескаются и лопаются с шумом, подобным грому» (цит. по «Корнелий ван Дреббель. Мечты. Проекты. Реальность». Ю.Полунов).
  Успешные испытания подводной лодки Дреббеля в 20-е годы XVII века привлекли внимание многих учёных Европы, которые, изучая природу горения и дыхания, пытались проникнуть в тайну «секрета» Дреббеля или, по крайней мере, собрать о нем как можно больше сведений.
  Одним из самых заинтересованных и активных исследователей инженерного гения Дреббеля был Роберт Бойль (Robert Boyle, 1627-1691), который в своей книге «New Experiments Physico-Mechanicall, Touching the Spring of the Air and its Effects», опубликованной в 1660 г., уделил немало внимания его изобретению. В части книги, непосредственно предшествующей рассказу о подводном аппарате, Роберт Бойль описывает «внезапную гибель животных при удалении окружающего воздуха», а затем, обращаясь к Чарлзу, лорду Дангэрвину, говорит:
«Возможно, Ваше лордство предположит, что имеется некоторая польза от воздуха, недостаточно хорошо понятная нам и делающая его постоянно необходимым для жизни животных… Парацельс на самом деле говорит нам, что так же как желудок усваивает животную плоть и делает одни ее части полезными, а другие отвергает, так и легкие потребляют часть воздуха и отторгают остальное... Это позволяет сделать предположение, что в воздухе имеется немного жизненной квинтэссенции..., которая служит для освежения нашего жизненного духа».
Переходя к рассказу о подводной лодке Дреббеля, Бойль пишет:
«Но, кроме того, говоря о точке зрения Парацельса, возможно, будет уместным перед тем, как продолжить рассказ, познакомить Ваше лордство с самонадеянностью этого заслуженно известного механика и химика Корнелиса Дреббеля, который, наряду с другими удивительными вещами, изготовленными им для ныне покойного короля Иакова (что подтверждают многие, заслуживающие доверия особы), изобрел судно для подводного плавания. Испытание судна проводилось на Темзе и имело восхитительный успех; на нем находились 12 гребцов и, кроме того, пассажиры, один из которых и рассказал об этом превосходному математику, а тот передал этот рассказ мне. А теперь о том, ради чего я вспоминал эту историю. Проявив любознательность и обстоятельно расспросив родственников Дреббеля, особенно его зятя - искусного врача, который женился на его дочери,- я поинтересовался, на чем основано его утверждение, что неподготовленный человек может пробыть долго под водой без ощущения удушья. Мне разъяснили, к какому выводу пришел Дреббель: не вся масса воздуха, а некоторая его квинтэссенция, как говорят химики (или спиртовая часть), делает его пригодным для дыхания; и если она истрачена, то вся оставшаяся большая часть воздуха, или - как я назвал бы ее - основа, не в состоянии сохранить жизненное пламя. Таким образом, из собранных мною сведений, я заключил, что кроме механической конструкции лодки, у изобретателя имелся химический раствор (liquor), который он считал главным секретом подводного плавания. И когда время от времени он убеждался в том, что пригодная для дыхания часть воздуха уже израсходована и затрудняла дыхание находящихся в лодке людей, он мог, раскупорив наполненный этим раствором сосуд, быстро восполнить воздух таким содержанием жизненных частей, которые сделали бы его вновь пригодным для дыхания на достаточно длительное время (посредством диссипации раствора или охлаждением сгущенных испарений или каким-то другим разумным способом, который здесь не подлежит рассмотрению). Ограничусь лишь тем, что добавлю следующее. Имея возможность оказать некоторые услуги наиболее близким ему родственникам, и поставив себе целью узнать, что представлял собой этот странный раствор, я неизменно выслушивал от них заверения, что Дреббель никому не раскрывал его секрета, равно как ничего не говорил о веществе, из которого раствор приготовлен».
В другом своем трактате - «О пользе экспериментальной натуральной философии» - Бойль писал:
«Как заверяет нас Мерсенн, попытка подводного плавания (по крайней мере, на короткое расстояние) была успешно предпринята превосходнейшим Корнелисом Дреббелем; об этом же рассказывали мне оба зятя Дреббеля и многие другие здравомыслящие особы, слышавшие отчет об испытаниях от тех самых людей, которые в течение длительного времени плыли в этой лодке под водой. Они подтвердили, что, хотя в лодке было много людей, им дышалось очень легко, и они не испытывали неудобств из-за отсутствия свежего воздуха...».
Таким образом, гениальное предсказание Роберта Бойля о наличии в воздухе «жизненной части» и успех экспериментов «оксфордской группы» во многом были подготовлены Корнелиусом ван Дреббелем. Огромный интерес к «секрету» Дреббеля проявляли и другие члены Лондонского Королевского общества. Так, например, сэр Кенельм Дигби (1603-1665) 23 января 1661 г. выступил в «Gresham College», являвшемся «колыбелью Королевского общества», с докладом «Рассуждения, касающиеся вегетации растений», опубликованным в том же году в Лондоне в виде отдельной брошюры. Доклад содержал изложение опытов, касающихся роста и развития растений. Дигби утверждал, что как растения, так и животные поглощают «специальную пищу», находящуюся в воде и воздухе. «В воздухе имеется,- утверждал он,- скрытая пища жизни (hidden food of life)». Само по себе это утверждение верно и делает честь его автору. Дигби, однако, ошибался, считая, что одно и то же вещество составляет основу питания и растений, и животных, иначе говоря, он не делал различия между азотом и кислородом. Согласно его теории, корни растений впитывают содержащуюся в земле «азотистую соль» (nitrous salt), т. е. селитру, а последняя, в свою очередь, поглощает из воздуха «скрытую пищу жизни».
Ну а раз речь пошла о селитре, то докладчику было совсем уместно и кстати упомянуть в докладе Корнелиуса Дреббеля. Для нас наибольший интерес представляет следующее замечание Дигби: «Корнелис Дреббель, спекая большое количество селитры в узкой камере (narrow room), мог оживлять и восстанавливать силы ослабевших гостей, находившихся в его уютном подводном доме, когда ими был испит весь бальзам (they had fed upon all the balsam), содержащийся в воздухе камеры: открывая сосуд (phial), давали возможность свежему спирту испаряться в этом обедненном и несвежем воздухе».
Итак, по Дигби, Дреббель вводил «скрытую пищу жизни» (то есть кислород) в обедненный воздух и таким образом позволял ослабевшим гостям свободно дышать и продолжать подводное путешествие, не поднимая лодку на поверхность и не запасаясь при этом атмосферным воздухом.
  Решение Корнелиусом Дреббелем проблемы дыхания в изобретенной им подводной лодке неоднократно упоминалось в протоколах собраний Лондонского Королевского общества в связи с обсуждением проблемы горения и дыхания. Так, запись в протоколе заседания от 26 июня 1667 г. гласит:
  «Мистер Бойль сообщил, что знал человека, который, используя известный ему способ, брался пробыть 3 часа под водой без всякого ущерба для себя. Это дает повод для размышлений о том, какого рода вещество делает воздух пригодным для дыхания. Некоторые думают, что он становится непригодным, когда засоряется и захватывается тяжелым паром. По мнению мистера Гука, в воздухе имеется азотистое вещество особого качества, восстанавливающего жизненные силы, и если оно израсходовано, воздух становится непригодным для дыхания».
Следует отметить, что секретарь Лондонского Королевского общества Роберт Гук (Robert Hooke, 1635-1703) высказывал аналогичные суждения и ранее. В своей «Микрографии» (1665) он писал о том, что в воздухе содержится особое вещество, подобное веществу, находящемуся в селитре в связанном, «сжатом» состоянии.
  Интерес ученых к изобретенному Дреббелем способу дыхания под водой не ослабевал в течение всего XVII столетия. Например, Эдмунд Дикинсон (1624-1707), врач Карла II и Иакова II, писал: «Я слышал от очень ученых и честных людей, которым можно было полностью доверять, что существует способ приготовления некоего рода газа, с помощью которого можно восполнить отсутствие свежего воздуха, что дает возможность жить в течение длительного времени в небольшом и совершенно закрытом пространстве. Они также говорили, что этот способ проверен опытом, проведенным в Лондоне на реке Темзе известным голландцем Корнелисом Дреббелем и заключавшимся в том, что несколько человек оставались долгое время под водой в закрытой лодке, и всякий раз, когда их дыхание становилось затрудненным, оно облегчалось очень быстро, если открывали бутылку и позволяли тем самым содержавшемуся в ней газу выходить наружу; при этом казалось, что в замкнутое пространство вводится свежий воздух».
  Итак, приведенные выше свидетельства современников Корнелиуса ван Дреббеля позволяют сделать вывод о том, что он не только намного опередил Карла Вильгельма Шееле (1742-1786) и Джозефа Пристли (1733-1804), экспериментально открыв способ получения кислорода, но и изучил его полезные свойства, найдя затем практическое применение своему открытию.
  Однако неблагодарное человечество, а точнее та его часть, которая именуется «историками науки и техники», на три с лишним столетия забыло о Корнелиусе ван Дреббеле, вспоминая лишь «по случаю» и искажая при этом факты биографии и необъективно оценивая его творчество. А ведь он кроме создания подводной лодки и открытия способа получения кислорода путем теплового разложения селитры, является одним из возможных изобретателей термометра, сложного микроскопа. Кроме того, он первым создал печь с системой автоматического регулирования температуры; предложил способ окраски тканей в алый цвет... Биографию этого выдающегося изобретателя мы представим в нашем Виртуальном календаре, отмечая дату 7 ноября 1633 года, когда Корнелиус ван Дреббель, забытый всеми, умер в полной нищете в лондонском монастыре францисканцев.
  Однако память о Корнелиусе ван Дреббеле постепенно возвращается к потомкам. Об этом убедительно свидетельствует присвоение одному из лунных кратеров имени Дреббеля.

Лунный кратер Корнелиуса ван Дреббеля.
Диаметр кратера составляет примерно 30 км.

 Продолжение >>>